Евразийский банк развития (ЕАБР) отмечает свое десятилетие. О том, какой путь ЕАБР прошел за это время, какие планы ставит перед собой в новом году, рассказал ТАСС председатель правления банка Дмитрий Панкин.
– Дмитрий Владимирович, недавно вы заявляли о смене стратегии развития банка. В каком направлении теперь будете двигаться?
– В ушедшем году, действительно, была подготовлена и обсуждена с Советом ЕАБР (в Совет входят главы Минфинов стран – участниц ЕАБР – прим. ТАСС) корректировка Стратегии банка. Основное отличие обновленного документа от его предшественника заключается в смещении вектора деятельности в сторону целевых проектов с ярко выраженным интеграционным эффектом. После окончательного принятия обновленного документа Советом проекты, в которых задействованы две и более страны – участницы ЕАБР, должны будут составить более 50% от всего инвестпортфеля банка.
Планируется, что приоритет будет отдаваться химической, нефтегазовой, горнодобывающей промышленности, машиностроению, межстрановым инфраструктурным проектам (трансграничные дороги, нефте- и газопроводы, телекоммуникационные линии и т. д.).
Также обращаю внимание на национальные проекты развития. Это проекты с длительными сроками окупаемости и высокими рисками. Коммерческие банки с такими отказываются работать.
Благодаря предложенной фокусировке, у банка будет уникальная ниша в регионе, понятный мандат и миссия. Банк, как наднациональный институт развития, свяжет имеющиеся производственные цепочки в регионе.
– С какими показателями завершили работу в 2015 году?
– По линии ЕФСР (Евразийский фонд стабилизации и развития, которым управляет ЕАБР, – прим. ТАСС) были подписаны 4 соглашения на общую сумму $590 млн для финансирования проектов в Армении и Кыргызстане.
У ЕАБР год стал планово-убыточным – минус $140-150 млн. Произошло сокращение проектного портфеля – этот процесс начался в 2013 году и, к сожалению, продолжается. Причина не только и не столько в экономическом кризисе. Новая команда выявила ряд серьезных недостатков в работе предыдущего менеджмента банка, в результате чего пришлось увеличить провизии с $30 млн до $230 млн.
В 2016 году нам предстоит решить серьезные задачи по перестройке работы и выводу банка на прибыль. ЕАБР – не коммерческий банк, а потому за большим плюсом мы не гонимся. Но продолжать работать в убыток не можем себе позволить.
В планах этого года – работа по увеличению капитала путем привлечения новых стран-участниц. Акционеры банка обозначили данную цель как одну из приоритетных. В связи с этим был активизирован переговорный процесс с новыми потенциальными участниками банка.
– Евразийский банк развития начал свою работу задолго до создания Таможенного союза, а затем Евразийского экономического союза. Как отразились на ЕАБР эти интеграционные процессы и каков вклад в них самого банка?
– ЕАБР как активному участнику интеграционных процессов на евразийском пространстве создание Таможенного союза, а затем и Евразийского экономического союза дало, безусловно, положительный импульс несмотря на то, что не все страны – члены банка входят в состав ЕАЭС. Работа с единомышленниками повышает эффективность результата. А история судит, как известно, не по замыслу, а именно по результату.
Относительно вклада банка в интеграционный процесс могу сказать следующее. Деятельность банка направлена на создание условий для устойчивого экономического развития и углубления интеграционных процессов между государствами – участниками ЕАБР – Арменией, Беларусью, Казахстаном, Кыргызстаном, Россией и Таджикистаном.
Банк работает сразу в нескольких направлениях: осуществляет инвестиционную деятельность, способствует поддержанию финансовой стабильности посредством распоряжения средствами ЕФСР, а также осуществляет аналитическую поддержку интеграционных процессов.
О результатах инвестиционной деятельности банка говорят следующие цифры (данные на ноябрь 2015 года – прим. ТАСС): объем инвестпортфеля с учетом 122 реализованных за 10 лет проектов – $4,6 млрд. В стадии финансирования находятся 68 инвестпроектов в 6 государствах – участниках банка.
– На ЕАБР, как на международный банк развития, ограничительные финансовые санкции не распространяются. А значит, банк – то самое “место, где деньги лежат”?
– Как это ни странно звучит в наши дни, но деньги у нас, действительно, есть. Заявок на получение средств также достаточно. Проблема в том, что качественно подготовленных проектов, в которые мы бы смогли вложить деньги, – единицы. Но они все-таки есть.
В 2016 году мы начинаем финансирование строительства мусороперерабатывающего завода в Белгородской области. Порядка $78 млн планируется выделить в виде кредита в рамках проекта компании “МЕРА Сталь” в Колпино на Промышленной площадке Ижорских заводов. Это проект строительства завода по производству арматуры строительного назначения мощностью 350 тыс. тонн общей стоимостью около 10 млрд рублей. Завод будет построен с использованием инновационной технологии.
Также планируется предоставить 2 млрд рублей в виде кредита группе компаний “Русские Башни” на проект по развитию сети антенно-мачтовых сооружений на территории РФ. Стоимость проекта – 8,5 млрд рублей. Из них уже практически профинансировали 2 млрд рублей. В Белоруссии оцениваем проект по производству шин, сырье будет российское.
В Казахстане совместно с “АзиаАвто” (дилер “Лада” – прим. ТАСС) обсуждаем строительство сборочного цеха “АвтоВАЗа”. Это интеграционный проект.
Рассматриваем предложение Камского кабельного завода по строительству его дочернего предприятия в Казахстане. Его продукция сможет замещать китайскую.
– Планируете ли вы взять на реализацию проекты, из которых вышел Европейский банк реконструкции и развития?
– Уже начатые проекты в России ЕБРР завершит сам, а новые начинать не будет, пока действуют санкции. Ожидается, что ЕБРР активизирует работу в странах – членах ЕАБР. И здесь мы можем быть интересны друг другу как партнеры.
Недавно ЕАБР и ЕБРР подписали меморандум о сотрудничестве. Речь идет о совместной работе на евразийском пространстве. Совместно с ЕБРР обсуждаем проекты: БАКАД (строительство окружной автомобильной дороги вокруг Алматы), ряд проектов компании “КазТрансГаз Аймак” (региональные распределительные газовые сети). Также речь идет о второй очереди строительства Ерейментауской ВЭС (ветряной электростанции), проект реализуется компанией “Самрук-Энерго”. Пока все на стадии переговоров.
В отношении проектов ЕБРР на территории России не исключаю, что мы можем продолжить осуществлять его донорские программы. Суть таких программ заключается в том, что они финансируются правительствами и международными институтами, а ЕБРР, к примеру, обеспечивает их реализацию. Это может касаться любой промышленной отрасли.
– Если говорить об изменении экономической среды в общем, то доминирует негативный фон. А как вы оцениваете изменение экономической среды в контексте интеграционных процессов?
– На этот вопрос наглядно ответит сравнительная динамика взаимных прямых инвестиций. Недавнее исследование Центра интеграционных исследований ЕАБР показало, что за последний год в СНГ падение объемов взаимных прямых иностранных инвестиций (ПИИ) составило $6,3 млрд. В целом объем накопленных взаимных ПИИ стран СНГ составил $45,3 млрд. Одним из главных факторов обвала всех взаимных ПИИ в данном регионе является дестабилизация экономической и политической ситуации в Украине.
При этом на фоне значимого сокращения инвестиционной активности в СНГ ЕАЭС демонстрирует стабильность. Даже в условиях девальвации национальных валют взаимные ПИИ в странах ЕАЭС за год увеличились с $24,8 млрд до $25,1 млрд. Основными участниками взаимных инвестиционных связей в регионе ЕАЭС выступают Россия и Казахстан.
– В настоящее время отмечается тенденция на создание все большего числа международных финансовых организаций. В частности, в 2015 году подписано соглашение о формировании Азиатского банка инфраструктурных инвестиций. Как в этих условиях вы оцениваете перспективы ЕАБР и его рыночную нишу? Насколько он конкурентоспособен, по сравнению с другими международными финансовыми институтами?
– С одной стороны, появление новых мощных игроков – Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, нового банка развития – банка БРИКС – породило растущую конкуренцию игроков за проекты. С другой стороны, уход из России традиционных игроков – ЕБРР и ЕИБ – открыл новую нишу для проектов.
Существенное изменение конкурентного ландшафта, появление новых возможностей и ниш для дальнейшего развития банка вместе с необходимостью поиска ответов на вызовы со стороны новых конкурентов также потребовали переосмысления и выработки обновленной стратегии развития банка.
Банк будет стремиться к расширению партнерских отношений с международными финансовыми организациями в целях привлечения соинвесторов к финансированию совместных программ и снижения кредитных и инвестиционных рисков за счет совместного кредитования проектов.
Беседовала Светлана Тумакова
Подробнее на ТАСС (http://tass.ru/opinions/interviews/2580081)
Фото: Министерство Финансов РФ